На фоне разворачивающегося в Европе энергетического кризиса заявления официального Баку о готовности увеличить поставки природного газа на европейский рынок выглядят вполне прагматично. Однако при более детальном рассмотрении вопроса становится очевидно, что речь идет об увеличении всего лишь на 1 млрд куб.м в год с доведением поставок в лучшем случае до 9 млрд куб.м. Учитывая, что ежегодное потребление газа в Европе составляет порядка 400 млрд куб.м, подобное незначительное увеличение не может стать серьезным диверсификационным маневром для европейской энергетики. Тем более в контексте реализации принятой недавно в ЕС программы Repower, нацеленной на прекращение импорта российского «голубого топлива» к 2030 г.
Вместе с тем Азербайджан продолжает подсчитывать свои доходы от подписанного еще в 1994 г. нефтяного «контракта века». Согласно официальным данным, в период с 2001 г. по 2021 г. доходы от эксплуатации группы месторождений Азери-Чераг-Гюнешли (АЧГ) превысили 150 млрд долл. США. При этом бакинские власти ожидают, что эксплуатация месторождения АЧГ только в текущем 2022 г. обеспечит стране прибыль размером до 5 млрд долл. США, что в целом синхронизировано с политикой квотирования добычи в рамках сделки ОПЕК+. Важно в связи с этим отметить, что рост производства нефти в Азербайджане в 2022 г. ожидается на уровне 80 тыс. баррелей в сутки, достигнув, таким образом, 830 тыс. баррелей в сутки. Что касается уже минувшего 2021 г., то производство нефти в Азербайджане выросло на 20 тыс. баррелей в сутки, обеспечив уровень 750 тыс. баррелей в сутки.
Признаем, что, учитывая обусловленный коронакризисом резкий спад добычи в 2020 г. и сдержанную стабилизацию отрасли в 2021 г., показатели достаточно положительные. Вместе с тем проблема, как и прежде, продолжает оставаться в международном ценообразовании на нефтяном рынке: котировки, правда, находятся на высоких отметках, однако чрезвычайно турбулентны и чем дальше, тем больше демонстрируют свою сверхчувствительность к политическим процессам и в особенности к политическим потокам.
Разумеется, наблюдаемая в конце 2021 г. цена за баррель в 70-80 долл. США и тем более резкий взлет котировок в период спецоперации Москвы на Украине (115 долл. США по состоянию на 23.03.2022 г.) в целом исходит из нефтяных интересов Азербайджана. Отметим в связи с этим, что в основу государственного бюджета страны заложена цена на нефть на уровне 40 долл. США за баррель. Вместе с тем, учитывая заявления азербайджанских властей о реализации многомиллиардных инвестиционных программ в Карабахе, стабильный баррель рассматривается в качестве важного, если не ключевого предусловия. Следовательно, возможный обвал нефтяных рынков может нанести серьезный удар по «Карабахской стратегии» Азербайджана (к слову, нефть и газ обеспечивают 90% экспортных доходов и 60% государственного бюджета Азербайджана).
Сегодня более чем очевидно, что понятия «нефть» и «стабильность» — понятия глубоко антонимичные. Азербайджанский истаблишмент прекрасно понимает это, вот почему периодически на уровне политического руководства страны тиражируются тезисы о стратегической необходимости диверсифицировать экономическую систему страны, существенно увеличив в ней долю ненефтяной составляющей. В целом, однако, опираясь на прогнозы международных «мозговых центров» и энергетических корпораций (прежде всего, Fitch и British Petroleum ), можно прогнозировать, что в текущем году в азербайджанском нефтяном секторе существенных потрясений или трансформаций ожидать не стоит: согласно Fitch, по итогам 2022 г. нефть марки Brent в среднем будет стоить 100 долл. США за баррель против ожидавшихся в декабре 2021 г. 70 долл. США за баррель.
Впрочем, не все столь прогнозируемо и стабильно в газовом секторе. Здесь Азербайджан продолжает терять некогда очень крепкие позиции на турецком рынке – ключевом направлении азербайджанских газовых поставок.
После существенного роста поставок и 2018-2019 гг., начиная с 2020 г., Азербайджан на турецком рынке постепенно начал уступать позиции России. Приведем несколько цифр. За первые 9 месяцев 2021 г. «Газпром» экспортировал в Турцию 20,3 млрд куб. м. газа, что на 153% превысило показатель 2020 г. Вместе с тем заметно существенное сокращение поставок газа из Азербайджана в Турцию: спад составил порядка 20%. Сегодня есть все предпосылки прогнозировать, что данная тенденция сохранится и в текущем году, что прежде всего связано с синхронизацией политики Москвы и Анкары на южнокавказском направлении.
Что касается европейского газового рынка, то доля азербайджанского газа здесь, как уже было отмечено выше, может в лучшем случае составить 2-2,5%, учитывая возрастающее потребление в Европе и физические возможности поставок природного газа по Трансанатолийскому (TANAP) и Трансадриатическому (TAP) газопроводам.
Параллельно с этим сегодня продолжают осуществляться своповые поставки «голубого топлива» между Туркменистаном, Азербайджаном и Ираном. Согласно договоренности, достигнутой сторонами в ноябре 2021 г., ежегодно из Туркменистана в Азербайджан через Иран будет поставляться от 1,5 до 2 млрд куб. м. газа. Эту договоренность можно рассматривать в качестве важного шага на пути активизации энергетического диалога между прикаспийскими странами, в частности, между Ираном и Азербайджаном, отношения которых находились в состоянии казалось бы непреодолимого кризиса в начале осени 2021 г.. Однако преодоление кризиса в двусторонних отношениях позволило Баку и Тегерану выйти на новый уровень сотрудничества, что уже сейчас находит отражение как в энергетической, так и транспортной сферах. Переговоры о совместной эксплуатации на каспийских месторождениях, синхронизация электроэнергетических систем, реализация пограничных гидропроектов (Гыз Галаси, Худаферин) – тому свидетельство. В этом контексте особенно важно обратиться к намерениям по формированию электроэнергетического коридора Иран-Азербайджан-Россия. По сути, в настоящее время происходит переформатирование регионального участка электроэнергетического коридора «Север-Юг» с вовлечением в него Азербайджана как ключевого актора и понижением роли Армении, некогда (2016 г.) рассматривавшейся в качестве важного бенефициара проекта, что является прямым следствием отсутствия в армянской энергетике долгосрочных стратегических целеполаганий.
Маркаров Александр Александрович д.пол.н., проф.,
Давтян Ваге Самвелович д.пол.н.