Динамика отношений между Российской Федерацией и Европейским союзом в энергетической сфере в начале февраля 2022 г. мало чем отличалась от предыдущего месяца. Цены на природный газ удерживались на достаточно высоком уровне первой половины ноября 2021 г.[1], в то время как цены на нефть, несмотря на постоянную смену роста и падения, продолжали своё медленное движение вверх[2]. Отсутствием каких-либо изменений характеризуется и то, что касается крупных энергетических проектов, в т.ч. «Северного потока – 2» который, как и обозначалось ранее, продолжал находиться в «полузамороженном» состоянии в ожидании сертификации со стороны ЕС.
Однако это затишье было прервано 21-24 февраля с официальным признанием РФ независимости Луганской и Донецкой народных республик (ЛДНР), началом специальной операции российских Вооружённых сил на Украине и последовавшими за эти новыми санкциями. Основной массив ограничительных мер, которые были введены за последнюю неделю прошедшего месяца, напрямую не затронул область энергетики. Несмотря на это, необходимо всё же обозначить те моменты, которые связаны с энергетическим направлением и тем влиянием, которое оказывают на него остальные ограничения, а также ожидаемые и уже проявившиеся последствия данных шагов.
Прежде всего, нельзя не упомянуть дальнейшее развитие ситуации вокруг «Северного потока – 2». Ранее нами обозначалось, что газопровод, ради строительства и запуска которого российское руководство шло на несоразмерные уступки по направлению других национальных интересов России, фактически стал инструментом шантажа РФ. Вне зависимости от степени завершённости проекта, Европейский союз (и, в первую очередь, ФРГ) будут использовать его в качестве рычага давления, тем самым обессмыслив всю предшествовавшую политику Российской Федерации, связанную с ним. Наиболее наглядным подтверждением этого прогноза стала официальная приостановка сертификации «Северного потока – 2» в связи с пересмотром оценки обеспечения энергобезопасности со стороны Германии[3]. Кроме того, стоит упомянуть, что эти меры нашли непосредственную поддержку со стороны США: президент Дж. Байден заявил о продолжении совместной с Германией работы по недопущению запуска газопровода[4], за чем вскоре последовало введение новых санкций в отношении «Nord Stream – 2 AG»[5]. Быстрота реакции немецкого руководства (на следующий день после признания ЛДНР со стороны РФ и за два дня до начала спецоперации на Украине), вкупе с упомянутыми шагами со стороны Соединённых Штатов однозначно подтверждают ранее обозначенный тезис.
Во-первых, газопровод действительно воспринимался и продолжает восприниматься – не без вышеприведённых оснований – как возможность контролировать действия российского руководства.
Во-вторых, это в очередной раз свидетельствует о наличии общих подходов и видения энергетической политики по отношению к РФ между ФРГ (и другими ведущими странами Европейского союза) и США. Даже если проект будет впоследствии «разморожен» и запущен, без пересмотра его нынешнего положения и условий функционирования ситуация с точки зрения российских интересов продолжит оставаться неудовлетворительной.
Помимо приостановки «Северного потока – 2» следует обратить внимание и на другие моменты, связанные с накалом международной обстановки и осложнением взаимодействия в сфере энергетики. На наднациональном уровне это нашло выражение в масштабных санкциях со стороны Европейского союза, которые также включали в себя меры против энергетического сектора Российской Федерации, а именно запрет на поставки товаров, оборудования и технологий, связанных с процессов нефтепереработки[6].
В то же время некоторые негативные тенденции начали проявляться на частном уровне. В самом конце месяца две крупные иностранные энергокомпании – «Equinor» (бывшая «Statoil»), «Shell» и «BP» – начали уходить с российского рынка. Норвежская компания объявила о выходе из всех совместных предприятий и прекращении инвестиций в РФ[7]. Аналогичные меры были предприняты англо-нидерландской группой, участвовавшей в таких проектах, как «Сахалин-2», «Salym Petroleum Development», «Гыдан энерджи» и «Северный поток – 2»[8], и британской корпорацией, объявившая о выходе из СП с российской «Роснефтью» и её акционерного капитала[9].
Вместе с тем, несмотря на то что эти ограничения наносят серьёзный удар по российским энергокомпаниям, включая непрямое воздействие на финансовую сферу, вряд ли стоит ожидать какого-либо качественно нового усиления санкционного давления касаемо энергетической области. Не в последнюю очередь это обусловлено сохраняющейся зависимостью стран ЕС от импорта энергоресурсов из Российской Федерации, отсутствием готовых альтернатив и серьёзными для экономик стран-участниц Европейского союза последствиями от ограничений и общей турбулентности[10]. Последний фактор отдельно дополняется изменением цен на газ и, в меньшей степени, на нефть[11], которые, крайне вероятно, в ближайшей перспективе сохранят свой нестабильный характер и будут зависеть от дальнейшего развития событий на территории Украины и шагов со стороны руководства ЕС и РФ.
Несомненно, основной эффект от событий последней недели февраля, в т.ч. в плане того, что касается взаимодействия Российской Федерации и Европейского союза в сфере энергетики, проявится уже в последующие месяцы. Хаотичность нынешней обстановки не позволяет давать какие-либо обоснованные и точные прогнозы. В свою очередь начало стабилизации и окончательного установления нового положения дел напрямую связано со сроками завершения специальной операции на Украине и дальнейших действий по отношению к данной территории. Тем не менее, сложившаяся ситуация предельно ясно продемонстрировала несовершенство европейского направления российской энергетической политики, основанной на попытках выстраивания равного сотрудничества со странами ЕС, в т.ч. путём значительных уступок политического и экономического характера.
Невозможность достижения договорённостей, которые в полной мере удовлетворяли бы национальным интересам России, а также уже официальная приостановка сертификации «Северного потока – 2», однако, открывает некоторые возможности по реформированию и усовершенствованию деятельности РФ в энергетической области. К ним относятся как пересмотр условий работы данного газопровода (прежде всего применительно к обязательности продолжения транзита по старым магистралям), так и недопущение ЕС к процессам урегулирования на постсоветском пространстве, напрямую, аналогично «минскому» и «нормандскому» форматам, и опосредованно, как было в случае вышеупомянутого проекта.
В этой связи для Российской Федерации сохранение Украины в качестве значимой и сколь-либо автономной составляющей энергетической составляющей энергетического взаимодействия с Европейским союзом будет означать сохранение и неоднократно проявлявшихся за последние десятилетия рисков и проблем для российской энергосферы – тех рисков и проблем, которые можно устранить посредством кардинального переосмысления и переформатирования данного пространства и ликвидацию конкретно «энергетического» фактора в целом и его «транзитного» проявления в частности.
Вышегородцев Даниил,
научный сотрудник отдела экономических исследований Института стран СНГ
[1]График цены на газ. Биржа TTF // https://www.profinance.ru/charts/ttfusd1000/ll61
[2]График цены на нефть. Марка Brent // https://www.profinance.ru/charts/brent/ll61
[3]«Северный поток-2» замерз окончательно // https://www.kommersant.ru/doc/5229180
[4]Байден: США с ФРГ работают над тем, чтобы «Северный поток — 2» не заработал // https://ria.ru/20220222/gazoprovod-1774463942.html
[5]Минфин США ввёл санкции против Nord Stream 2 и её руководства // https://www.rbc.ru/politics/23/02/2022/621699629a7947346f92fd33
[6]Третий пакет санкций Евросоюза: что в него входит и чем нам грозит // https://www.kp.ru/daily/27369.5/4551659/
[7]Норвежская Equinor объявила о выходе из проектов в России с «Роснефтью» // https://www.rbc.ru/business/28/02/2022/621c55959a7947369d3df55f
[8]Shell продаст доли в ключевых совместных проектах с «Газпромом» // https://www.rbc.ru/business/28/02/2022/621d0ca59a79479c58763043
[9]BP решила выйти из капитала «Роснефти» // https://www.interfax.ru/business/824995
[10]West feeling impact of Russia sanctions too as oil and gas prices soar // https://www.theguardian.com/business/2022/mar/07/west-impact-russia-sanctions-oil-gas
[11]График цены на газ. Биржа TTF // https://www.profinance.ru/charts/ttfusd1000/ll61
График цены на нефть. Марка Brent // https://www.profinance.ru/charts/brent/ll61